АПРЕЛЬКИ 2003 лепят снеговиков

Постараюсь помочь, хотя, конечно, трехмесячный и девятимесячный ребенок - это большая разница.

Брали мы с собой мало всего, потому что тогда я полностью грудью кормила. Брали памперсы (самые-самые лучшие и многовпитывающие), пару игрушек, Маське один запасной бодик и один теплый комбезик, бутылочку с водой, влажные салфетки, одноразовые носовые платочки, мне прокладки в лифчик. Да и из этого практически ничего не понадобилось.

На комнаты матери и ребенка я бы не рассчитывала. Комната матери и ребенка, единственная на весь франкфуртский аэропорт, крошечная и УЖАСНО грязная, туалеты там в сто раз чище. Находятся в ней пеленальный столик, раковина, переполненная мусорка и кресло, типа для кормления. А запах! Как только мы туда зашли, Маська тут же начала реветь. Да и я от такого запаха чуть не заплакала! Переодевала и кормила я ее просто на стуле, при всем честном народе.

Обязательно заказывайте билеты заранее, в переднем ряду салона, с люлькой. Об этом надо предупредить как можно раньше, потому что эти места быстро занимают. И не сдавайте коляску в багаж! С ней можно дойти до самого входа в салон, а потом ее заберут, и вернут на выходе. Только коляска должна быть прогулочная, а не люлька. В Шереметево нас пытались убедить сдать коляску в багаж, но не надо сдаваться: они просто сами своих правил не знают.

Еще, мне кажется, очень важно время вылета. Из Мехико мы вылетали в 10 часов вечера. Перед выходом из дома мы искупали Маську, одели ее в ночной костюм, и положили в переноску, в которой она привыкла спать. Она заснула еще в аэропорту, в свое обычное время, и спала до самого Франкфурта (мы ее прямо с переноской в люльку засунули), только один раз проснулась поесть. Всю оставшуюся дорогу она провела в прекрасном настроении, и в Москве на новое время перестроилась за один день.

А когда летели обратно, мы вылетали в шесть утра (какой урод придумал такие рейсы?!), а выезжать из дома надо было в три. Маська проснулась в машине, всю дорогу до Франкфурта ревела, потом поспала несколько раз часа по два, а на подлете к Мехико заснула крепко-крепко, проспала десять часов, проснулась в час ночи, и потом месяца два постепенно перестраивалась на местное время