Я бы сваливал не на биологию, а, наоборот, на культурный контекст. Человек, если ему позволяют обстоятельства, съедает намного больше, чем объективно необходимо, но есть определенная традиция приема пищи, он ей следует. Из-за этого он толстеет, но это для него культурно неприемлемо, он начинает создавать себе противоестественную физическую нагрузку. Биологически для человека естественно потеть и обрастать волосами. Культурная установка заставляет его с этим бороться. Вместе с тем, если у человека лысеет голова, он, наоборот, этим недоволен и даже пытается волосы восстановить. Человек не может перестать испражняться и выпускать лишние газы -- что ж, он хотя бы скроет эти акты от окружающих, не будет их демонстрировать, сочтет неприличным упомянуть о них. Человек активнее любого другого биологического вида убивает себе подобных, чем дальше, тем в больших масштабах. В стаде, в стае выстраивается строгая иерархия самцов по рангу. Человек выработал ряд социальных (в том числе, экономических) институтов, эмансипирующих низкоранговых самцов и, более того, дающих им преференции. Какой-нибудь омега-заморыш способен манипулировать миллионами заправских альф. В природе царит естественный отбор, человек противопоставляет ему гуманистический идеал и науку. (С наукой ситуация вообще парадоксальная: применительно к войнам она способствует эффективности уничтожения наиболее высокоранговых, сильных, смелых, пассионарных индивидов, а применительно к медицине направлена на выживание наиболее слабых.) Заметьте, в последних двух случаях речь идет о довольно-таки успешной борьбе против основополагающих эволюционных механизмов.
В общем, человеку свойственно стремиться в сторону, противную его биологическому естеству. Учитывая, что к сексу человек стремится, простым силлогизмом получаем, что секс в тех количествах и формах, которые бытуют на сегодняшний день, противоестественен. Таким образом, биология тут не при делах.
|